С праздником, дорогие братья и сестры! С Вознесением Господним! В кондаке мы слышим слова, повествующие о смысле этого праздника: «Еже о нас исполнив смотрение, / и яже на земли соединив Небесным, / вознеслся еси во славе, Христе Боже наш, / никакоже отлучаяся, / но пребывая неотступный, / и вопия любящим Тя: / Аз есмь с вами, и никтоже на вы.»
Мы слышим, что Господь с нами и никто на нас, если мы с Богом. Но если мы без Бога: все решаем в одиночку, надеемся на людей и на князя, надеемся на свое временное житие, на свое здоровье, то к Царствию Небесному не приблизимся. Ведь мы иногда думаем: «Вот было бы (или будет) здоровье, то и был бы я счастлив». И каждый надеется на свое. Но и тут нет уверенности, потому что мы знаем, что из числа красивых больше процент несчастных, чем среди тех, кто «средненький», из числа богатых – то же самое, а из числа славных, можно сразу сказать – все несчастные, в сравнении с человеком, живущим смиренно, мудро и богоугодно.
Но так как искать и возвышаться: в смирении, в послушании, в отречении от своих желаний – это подниматься вверх, а искание: славы, денег, похвалы, телесного удобства, благополучия – это катиться вниз, то многие, боясь трудностей или пребывая в лени, не ища Бога, слушают не мудрецов, а людей, не отличающихся мудростью. Многие слушают не Бога, а человека, заботятся не о Вечном, а о временном, не о Божественном, а о тленном.
На самом деле вы слышали какого-нибудь богача, который бы плакал от радости? Но мы с вами знаем многих православных людей, а иной раз и сами имеем такое состояние, что плачем от радости, умиления: когда молимся или когда нас просто посетила благодать. И это — есть богатство. Ибо что же это за богатый, который алчет и жаждет и которому постоянно чего-то не хватает? Но тот истинно богат, которому всего хватает и который ни в чем не нуждается. Такое богатство внутреннее больше, чем внешнее. Потому что, сколько внешнего не давай – его всегда мало.
Те, кто знает, говорят, что деньги желанны, пока их нет. Как только они появляются, то мы уже перестаем им радоваться или же желаем еще больше денег, а то и с этими деньгами не знаем, что делать и как их сохранить, чтобы они не убавились. В таких случаях получается рабство: рабство тли и тлен. Господь из любви к нам обращает нас не к земному, а к Небесному, не к тленному, а к Вечному. И Господь сорок дней учил Апостолов Царствию Божьему, то есть, тому – что это такое.
Мы с вами в Евангелии имеем некие азы для личностного восхождения по заповедям. Они не только учат нас внешним знаниям, но и питают. Ибо не только хлебом единым жив человек, но всяким Словом исходящим из уст Божьих. Потому Евангелие и имеет свойство питать, как материнское молоко.
Но как крестить людей – в Евангелии не написано, как совершать Литургию, совершать Таинства и обустраивать Церковь – тоже. Все это не для господ, а для слуг Господних. А кто такие господа и кто слуги? Хотя и вы забываете об этом и, что греха таить, и мы забываем, но господа – это вы (прихожане), а слуги – это мы (священнослужители). А Ангелы – суть служебные Духи у Бога. И для человека посылает Господь пророка, насаждает идти в Церковь, посылает Ангелов Божьих, окружает промыслом Своим. Но не для того, чтобы не было никакой помехи или облачка на небе, но как Добрый Родитель. Потому что даже самые богатые знатные родители могут жить по Божьему.
У Императора Николая II дети могли трудиться. Они заправляли свои кровати, были причастны к искусству, а когда пришла война, то все княжны служили в госпитале. А перевязывать кровавые, рваные, гнойные раны разве развлечение? Это боль души. И к этому хороший отец и хорошая мать всегда готовят своих детей. Не играются с ними, пока они поперек лавки, а воспитывают.
Но у нас часто бывает так, что в семье всего один ребенок. И от того является преступлением для детей, когда в семье всего один ребенок. Конечно, если нет здоровья, есть трудности, то Бог это простит. Но сейчас самое благополучное в материальном смысле время по сравнению с историей России и Мировой историей. И именно в это благополучное время мы говорим о том, что у нас нет материальных возможностей рожать детей. А вот убивать детей у нас материальные возможности есть. Но если у вас трое детей, а у этих детей еще по трое детей, то это уже девять внуков. И внуки устраиваются в очередь, чтобы на них бабушка с дедушкой посмотрели, уделили внимание, сказали назидание. А если четыре бабушки-дедушки читают мораль на одного ребенка, то это тяжеловато. Это уже некое бессердечие. Поэтому Господь и говорит, чтобы размножались и были: муж, жена и трое детей.
Бывает, что детей нет или их меньше по особым причинам (несчастья, беды и скорбь). И если Бог не дал больше детей, то воспринимать это нужно без роптаний. И в таком случае нужно искать, кому послужить: может нуждается в помощи соседский ребенок или есть внуки. Но, повторю, с детьми нужно не играться, а воспитывать.
Итак, мы сегодня слышим, что Господь сорок дней учил Апостолов Царствию Божьему – как Церковь устроить, как служить. Сам Он говорил, что: «Я пришел среди вас не как возлежащий, а как служащий». И перед тем, как пострадать, Он умыл ноги ученикам, а потом сказал: «Если Я, Господь и Учитель умыл вам ноги, то и вы должны умывать ноги друг другу. И кто из вас больше, да будет слуга, а кто из вас старше, да будет всем раб.» Вот – устроение Царствия Божьего.
И после этого на сороковой день в глазах Апостолов, Господь Вознесся на Небо. Притом Он: поднимался, поднимался и поднимался так, что уже и глаза не могли видеть Его. Вот куда мы должны взорами обращаться, не переставая! И сказано, что Апостолы после этого в Церкви были «моляще и благодаряще Бога».
За что благодарить? За то, что я вначале и сказал: «Освободи нас, Господи от того, чтобы мы пеклись об одеждах и т.п., ибо и птицы небесные не особенно об этом заботятся, но ни одна из них не забыта пред Богом. Но ищите, прежде всего, Царствия Небесного». А Оно именно Там – ваше Имение.
Но кто-то мне скажет: «О, батюшка, как же Оно Там, если Господь говорит, что Царствие Божье внутри вас есть?» И правильно скажет. Мы ведь как дети, но если не будем как дети, то не войдем в Царствие Небесное. Но если вы мудры, то скажете, что на самом деле это был образ того, чтобы нам оторваться от всего земного. Если бы Господь не оторвал наши взоры от земли, то, боюсь, с нами было бы то же самое, что и с ветхозаветными иудеями, которые отпали от свойств Ветхозаветной церкви. Ведь сколько в Ветхом Завете не говорилось о том, какой должна быть Церковь – все, даже Апостолы, когда Господь им говорил: «Меня распнут», — отвечали, — «Подожди, когда Ты станешь Царем, то я буду справа, а мой брат слева от Тебя». Даже они не понимали, что не земное царство пришел Господь устроить.
Так и мы с вам не понимаем. Вот когда мы уговариваем внуков пойти покреститься, то — что говорим? Мы говорим, что после крещения Бог даст им: испытания, скорби, начнет тренировать как добрый тренер или учить как добрый учитель, или лечить как добрый врач? Нет. Мы говорим: «Тебе Бог даст: здоровья, денег, удачи, благополучия». А значит и мы, подобно Апостолам, не слышим Господа (но в определенный момент Апостолы осознали, что нужно оторваться от земли)…
Не на земле есть Царство и Соцарствовать не на земле мы должны. Но Царствие Божье везде, так как Бог Вездесущ. К земле же у нас особенная привязанность и потому мы по-человечески рассуждаем.
На самом деле нам с вами нужно оторваться от земного мудрования. Апостолы остались на земле, а взоры их обратились на Небо. И они уже ждали, когда же отправятся в Царствие Небесное и встретятся со Христом – в Ином Бытии, в Ином Веке, в Будущем Веке. И они уже сердцем жили будто Там, а ногами еще ходили здесь, потому что Бог вложил им любовь ко всем земным, чтобы и их оторвать от земли и возвести умом и сердцем в Небо.
А как нам оторваться, тем более, что Небо, Царствие Небесное и внутри нас есть? У человека есть: тело, душа и дух. Мы должны и тело отрывать (не прилепляться, не пленяться), и душу, и дух. Когда мы отрываем тело от земного?
Вспомним про восемь страстей. Когда страсть чревоугодия отягощает нас, то это сравнимо тому, как если к воздушному шарику привяжешь колбасу, то он сразу упадет. Так и наша душа: от объедания простой колбасой может потерять воздушность и небесность. Да нам же и врачи телесные говорят, что когда выходишь из-за стола, нужно иметь ощущение легкого голода. Но разве мы слушаем учителей телесного здоровья?
Итак, если прилепляется твоя душа к чему-то земному-телесному, то оторвись от него. Если накрыта на столе трапеза, где есть блюдо полезное, а есть приятное, но ты выбираешь приятное, то значит ты приземленный человек. А если выбираешь полезное, то ты, хоть еще и близок земле, но уже мудрый и не являешься рабом вещества, так как, таким образом, владеешь и распоряжаешься им. Здесь — ты — делаешь выбор, а не похоть плоти.
Другая страсть – страсть блуда. Если блудный помысел пришел и ты позволяешь ему овладевать тобой, услаждаешься, то значит ты также приземленный и ты не праздновал Вознесение сегодня. А ты попразднуй Вознесение не в церкви на службе, когда батюшка служит или проповедь говорит, а когда приходит к тебе это некое липкое теплое, как блевотина, ощущение блуда. Ты оставь его и вспомни Вознесение. Не возвращайся к тому ощущению, словно пес идет в грязи валяться, но вознесись к Небу. Ведь отрывать это приходится как-бы с кровью. Оторви! Господь Свою Кровь пролил за тебя и за меня! И когда ты так поступаешь, то ты празднуешь Вознесение. А когда так не поступаешь, то остаешься земным. Тебе Господь словно говорит: «Меня распнут», — а ты говоришь, — «Позволь, чтобы здесь на земле были царицы или царевны, или принцы».
Следующая страсть – сребролюбие. Мы в целом-то с вами будто не сребролюбивы, но мы имеем чувство, что деньги – это источник основного благополучия. Будут деньги – будет все, потому оно и главное, а остальное на втором месте. Ничего личного – это бизнес и т.д (будто это является оправданием). Личность отодвигаем, а бизнес ставим на первое место. Иметь деньги не грех. Грех, когда деньги нами владеют. Значит мы приземлены, не вознеслись. Но если возникает у тебя мысль, что матери нужно помочь деньгами, а ты и сам нуждаешься, но если помог матери – значит ты оторвался от этих денег, оторвался от земли и празднуешь Вознесение, живешь в духе смыслов Вознесения. Но свое дитя и зверь любит, свою маму и зверь любит. А ты подай тому, к кому у тебя отвращение, брезгливость. Пусть ты даже знаешь, что он лентяй, лукавый, неверный… Вот тут уже на самом деле Небо. И тогда в твоем сердце начнет совершаться нечто такое, о чем говорил Господь: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания Мира». Царство Небесное, уготованное от создания Мира – в вашем сердце.
Вы начнете ощущать внутреннюю свободу и, соответственно, победу. А плод победы – это мир, который мы с вами ищем. Когда ты можешь врагу благотворить и проклинающего благословлять, то тогда ты оторвался от земного и праздновал Вознесение Господне. В противном случае – Господь Вознесся, а ты остался на земле и не собираешься возноситься и всеми возможными цепями привязываешь себя к этому (низменному) бытию. Так какой же тут праздник? Тут больше враг нашего спасения празднует. И нам, православным, это нужно понимать очень четко.
Следующий грех – это печаль. Печаль равносильна тому, как и: воровать, прелюбодействовать, не почитать. А мы себе это позволяем и говорим, что и рады не печалиться, но оно само собой печалится. Но, хотя-бы, простите, телевизор включите… Да только и после этого мало пользы. Это как погремушка погремела, но ребенок, как был голодным, так и остался. Значит как-то уврачуй свою печаль, займись делом. Исполни заповедь и возлюби опечалившего тебя и возлюби обстоятельства, опечалившие тебя. Это и есть крест. Господь ведь не говорит, что мы должны ропотливо брезгливо нести свой крест. Мы должны принимать его с любовью. Но мы с вами не таковы, а потому должны сами себя печалить покаянием и тогда Господь освободит нас от вечной печали. Мы еще на земле, еще плотские, эгоистичные, но мы не хотим быть такими, а хотим быть небесными.
Следующая страсть – уныние. Унывающий человек, иной раз и не печалится. Допустим: «Не хочу учиться». Сбежал с уроков, гоняет футбол, бегает, хохочет, но вовсе не печалится. Но в том-то и уныние – что у человека опускаются руки и ему не хочется: учиться, любить, терпеть, прощать, молитвы читать, читать Евангелие, поститься, заповеди исполнять, трудиться. В унынии человек не хочет чего-либо делать.
Следующая страсть – тщеславие. Она настолько необъятна, что движет всеми и вся. Человек ради тщеславия готов ходить с дырками в теле, спать в бочке и быть словно нищий или, как Лев Толстой, ходить в лаптях, но доставать из кармана пачку купюр и покупать для себя что-то получше.
Когда же мы победим все страсти и совершим добродетели, то нас поджидает гордость: «Это Я сделал. Это Моя рука, Моя праведность и мудрость». Поэтому и говорил на это Премудрый Соломон: «Суета сует. И праведность ваша, и мудрость, все – суета сует». Все это – земное. Потому то и духовное может быть земным.
Когда Преподобный Авва Дорофей был учеником, то ему довелось быть келейником у старца Иоанна. Он очень этого хотел и благоговел, и даже ручку дверную целовал, за которую брался старец. Но он узнал, что один из братьев опечалился, ибо тоже хотел быть келейником у старца. Авва Дорофей подошел к старцу и сказал: «Отче, не правильно ли будет тому брату стать твоим келейником?» Другой монах странствовал и пришел на ночлег. Из уважения к монаху ему подготовили келью, как положено и положили духовную книгу, а сами стали смотреть за ним в дырочку. Монах сел на скамью, открыл книгу, посмотрел одну страничку, вторую, а потом захлопнул и положил. Наблюдавший мирянин удивился. Но дело в том, что монаха старец не благословлял читать данную книгу. Это подобно тому, как хороши все лекарства, но каждое в своем деле. Так и учебники – все хороши, но каждый в свое время. Так и православные книги — хороши все, но для тебя ли они? И видите, монах отказался даже от духовного.
Помните, как говорится у Отцов, что если нужно выбирать между Божьими заповедями и велениями старца-духовника (но не любого старика, который постарше и берется нами руководить), то нужно выполнить заповедь старца. Потому что если ты и уклонишься, то старец, все-таки, потом приведет тебя ко спасению. А если ты отвергнешь старца и начнешь исполнять Евангелие, то и не знаю, как тебе спастись. Мы же так можем перестать слушать: и духовника, и Евангелие.
Для духовной жизни нужно отвергнуть не только тело и душевную сферу, но нужно отвергнуть и дух человеческий. Это тоже земля. Наш дух – тварный, но он сотворен, чтобы соединиться с нетварным. И поэтому он должен быть и здесь свободен.
Преподобный Силуан Афонский говорил о том, как достигают этого духовного состояния. Сначала человек отвергается от греховных мыслей, греховных начатков: похотей, желаний, влечений, мнений, ощущений. И, таким образом, сначала пропадают греховные помыслы, а потом и добрые. Тогда человек думает: «Что как же это такое? Нет ни плохих, ни хороших помыслов. Что со мной?» А потом всевается нечто Божественное.
Поэтому нам с вами за время земного подготовительного пути, за время земного странствия, чтобы войти в Отеческий дом, войти в нашу Родину и обрести Царствие Небесное, должно возноситься во многом и во многих смыслах. Это очень важно и потому Господь дал нам этот праздник. Мы должны всякий раз об этом думать.
После посещения церкви ты приходишь домой, встречаешься с детьми, родственниками, мужьями, соседями… и ты часто говоришь им: «У меня была такая благодать, я причастилась, все было приятно… Но вот попался мне по пути домой плохой человек и из-за него теперь все наперекосяк». Так что же это за благодать, которую может прогнать первый попавшийся человек? Что-то не то мы понимаем под благодатью.
Благодать – это когда у нас есть самоукорение, когда мы считаем первого попавшегося человека лучше себя, когда мы готовы целовать ручку, за которую брался наш ближний и благодарить Бога за каждого человека в жизни. Как Преподобный Серафим Саровский каждому в ножки падал и кланялся, говоря: «Радость моя! Христос Воскресе!» Вот это – духовное. От сего – в сие. А от чувства: приятности, комфортности, мягкости, пушистости – нужно уходить, так как это земное: «Сие море великое и пространное: тамо гади, ихже несть числа, животная малая с великими: тамо корабли преплавают, змий сей, егоже создал еси ругатися ему.» А мы услаждаемся змиевою усладою.
Но вот если воздохнул мой дух, то, хотя-бы это дыхание нужно немножечко оставить и продлить его. Если ты воздохнул, встретил человека (первого встречного) — и это воздыхание у тебя осталось – то и тут ты сразу не исправишься. Не считай, что с понедельника ты станешь святой или что своего ребенка сделаешь Преподобным Сергием Радонежским. Если ты сам неправеден, то как можешь воспитать Преподобного? Поэтому нужно смиряться и служить. Слуга не требует у своего господина. Что может, то и сделает.
Святой Праведный Иоанн Кронштадтский говорил священникам, чтобы они не помышляли о том, что могут взять и исправить человека, ведь Бог дал ему свободную волю. Да, ты можешь послужить ко спасению, но с чего ты взял, что ты можешь: раз – и переделать человека? Бог это может, а ты служи Богу и ближнему. Что можешь, то сделай, а что не можешь – Бог с тебя не спросит. То, что можешь, ты обязан сделать, пусть даже для тебя это малость. Но это именно та малость, которая тебе по силам. И во время исполнения ее, Бог Сам поможет тебе своей Божественной силой. Но если ты отвергаешь свое делание, то разве Бог будет помогать безделью?
И так то — начнем с воздыхания. Начнем с того, чтобы держать в глазах образ Возносящегося Господа. Это нам просто. И если Он говорит, что: «Царствие Божье внутри вас есть», — то здесь уже надо понимать это глубже и лучше иметь духовника, иначе запутаешься. Иначе мы можем сделать из себя идола и начать ориентироваться на свое духовное внутреннее ощущение, прислушиваться к каждым движениям хитросплетений: похоти плоти, похоти очес и гордости житейской, самомнению, самолюбию, самооправданию.
Поэтому нам, как младенцам нужно иметь образ Возносящегося Господа и отрываться от всего. И не отчаиваться. И радующимся быть, как не радующимся, плачущим, как не плачущим, живущим с женами, как не живущим с женами, приобретающим, как не приобретающим, пользующимся миром сим, как не пользующимся миром сим. Ибо проходит свет мира сего и не имеем мы града пребывающего, но взыскуем Грядущий. И взыскуем Его посредством служения ближнему, чтобы его (ближнего): накормить, напоить, посетить.
Так как от себя ближнему оторвать – это тоже путь на Небо, притом, самый короткий, посильный и правильный тебе. Этот путь самый похожий на путь Господний, потому что Бог оставил Свое Состояние без печали и воплотился для того, чтобы стать человеком и послужить ближнему для которого послужить ты, порой, считаешь пустотой и бессмыслием, суетой.
В этом уподобься Богу и тогда тебе будет понятно, как возноситься непрестанно, постоянно, в каждой мысли, в каждом слове и деле. В чем да поможет нам Господь, ибо Апостолы радовались все остальное время и благодарили Бога в Церквях моляще Бога. Аминь.